Если страны Центральной Азии действительно озабочены своей коллективной безопасностью, им следует дистанцироваться от талибов и предпринять серьезные практические шаги для поддержки северных сил. Тем самым они избавятся от того, что называется распространением угрозы терроризма на Среднюю Азию.
Автор: Нурулла Вализаде, писатель и политический обозреватель, специально для Сангар
17 июля 2017 годы лидеры партий Джунбиш, Джамиат, Вахдат и Иттихад* во главе с Сайяфом собрались в Турции вместе с несколькими другими политическими организациями, изгнанными монополией Гани, собрались в Турции и учредили “Высший совет Коалиции за спасение Афганистана” по инициативе маршала Дустума. Совет не предпринял никаких эффективных действий, кроме нескольких заявлений в ответ на репрессивное и монополистическое поведение Гани, и в конечном итоге был забыть.
Теперь же, 19 мая 2022 года, те же партии вместе с несколькими другими политическими партиями и движениями, изгнанными талибами, вновь учредили Высший совет Сопротивления за спасение Афганистана в Турции и снова по инициативе маршала Дустума.
Если мы посмотрим на название Высшего совета Сопротивления спасения Афганистана, разница лишь в том, что “сопротивление” заменило “коалицию”. Высший совет Коалиции за спасение Афганистана переименован в Высший совет Сопротивления за спасение Афганистана!
Причины и мотивы формирования Высшего совета Сопротивления такие же, как причины и мотивы создания Высшего совета Коалиции. С точки зрения членства, нет существенной разницы между одним и другим.
Как видите, Высший совет Коалиции ничего не добился. Может ли Высший совет Сопротивления чего-то добиться?
Считается, что следующие пять основных факторов способствовали краху Высшего совета Коалиции спасения Афганистана, который был сформирован в 2017 году:
1 - Отсутствие приверженности членов Совета взаимному единству и солидарности;
2 - Эгоизм и стремление к должностям политических лидеров, образующих коалицию;
3 - Наличие недоверия и подозрительности членов друг к другу, существовавшее из далекого прошлого между партиями и политическими движениями, входившими в коалицию;
4 - Элементарная слабость членов коалиции против соблазнов и заговоров правительства Гани;
5 - Зависимость Высшего совета Коалиции за спасение от вмешательства извне, особенно вмешательства Турции.
Теперь вопрос: принял ли Высший совет Сопротивления спасения Афганистана, учитывая схожесть причин и мотивов, целей и состава членов, меры предосторожности против потенциальных опасностей, которые вышеупомянутые факторы могут представлять для этого совета?
После формирования Верховного совета Коалиции за спасение Афганистана было видно, что Ашраф Гани Ахмадзай как на внутреннем, так и на внешнем уровне начал усилия по демонтажу коалиции.
На внутреннем уровне Гани начал тайные переговоры с каждым из членов совета, обещая им, что любые льготы, о которых они просят, будут им предоставлены. Однако обещанные льготы часто не выполнялись. За границей Гани связался с Турцией, Узбекистаном и рядом других стран, чтобы устранить барьер иностранной поддержки Совета, предоставив им льготы.
Уже сейчас талибы, которые в таких случаях прислушиваются к советам Гани и Карзая, начнут усилия по роспуску Высшего совета Сопротивления. Признаками этих усилий являются создание “Контактного комитета” для связи с политическими противниками талибов за рубежом, попытка формирования Лойя джирги, тайные и открытые переговоры талибов с Турцией и некоторыми другими странами. Каким будет результат этих усилий, зависит от того, какие уроки члены Совета извлекли из прошлого и в какой степени эти уроки отражены в превентивных мерах.
Если мы посмотрим на первую декларацию Высшего совета Сопротивления за спасение Афганистана, то в ней не так много обнадеживающих признаков. В этой декларации нет серьезного, единого, настойчивого и целеустремленного шага. Вместо того, чтобы выступать в качестве стороны конфликта с Талибан, он рассматривает вопросы как беспристрастный арбитр и призывает талибов вступить в переговоры с Советом. Он также призывает международное сообщество и ООН оказать давление на талибов. Позиция Совета в декларации больше похожа на позицию нескольких правозащитников или жертв войны. Тон декларации нейтрален и не указывает на возможность жестких шагов против Талибан. В декларации ничего не говорится о серьезной и необратимой приверженности членов Совета поддержанию единства и солидарности между членами.
Создается впечатление, что совет собрался невольно, под давлением и принуждением, а не столько по внутренней мотивации членов, и принял декларацию от безысходности, чтобы собрание не казалось ничтожным. Декларация начинается с вероятностей и сомнений. Отдает приоритет диалогу с талибами, которые не являются людьми диалога, и члены Совета это прекрасно понимают. За последние девять месяцев каждый из членов имел личные, косвенные и тайные контакты с талибами, чтобы получить долю в правительстве. Эти люди говорили то же самое девять месяцев назад, что ситуация ухудшится, если талибы не сформируют инклюзивное правительство (если они не дадут долю членам Совета). Теперь то же самое было сказано в декларации Совета и сказано в самом начале.
Кажется, Высший совет Сопротивления, как и прежде, в первую очередь зависит от решений Турции.
Турция является одной из стран, имеющих тесные связи с талибами, и в течение последних девяти месяцев она последовательно стремилась убедить их принять в свою администрацию ряд турецких ставленников. Эти усилия, похоже, не увенчались успехом, поэтому Турция решила привлечь к участию в игре членов Высшего совета сопротивления за спасение Афганистана, чтобы использовать их в качестве рычага против талибов. Собственно, это самый важный фактор уязвимости данного Совета.
Вопрос в том, если завтра Турция по каким-то причинам пойдет на компромисс с талибами и откажется «создавать коалиции» против этой группировки, что будет с Советом? Способен ли этот Совет сохранять сплоченность до такой степени, чтобы продолжать работу, несмотря на нежелание Турции поддержать его и предпринять целенаправленные и совместные шаги для борьбы с талибами? Ответ на этот вопрос отрицательный, учитывая прошлый опыт. В противном случае, мы должны ждать, время покажет!
Но помимо пессимизма, политические партии и движения, входящие в состав Высшего совета сопротивления спасения, являются наиболее влиятельными силами в событиях на севере Афганистана и имеют ценный опыт борьбы с талибами. Объединение этих партий и течений — стратегическая инициатива, но, как уже говорилось, сохранение их единства — сложная задача. Опыт показывает, что в большинстве случаев эти партии стремятся к сближению, что сразу же ведет к распаду. Эти партии знают, что они всегда находятся в опасности репрессий и уничтожения со стороны тоталитарных сил Юга, но кажется, что эта опасность никогда не воспринималась ими так серьезно и не могла привести их к непобедимому союзу. Конечно, как уже было сказано, один из факторов несостоятельности их союза внешний, и Турция играет в этом деструктивную роль. Турция положила глаз на афганских узбеков и, безусловно, предпочитает позиционировать себя как центр принятия решений относительно политического будущего афганских узбеков.
Турция иногда советует партии «Джунбиш» и маршалу Дустуму, ныне признанному представителю узбеков Афганистана, сформировать коалицию с непуштунскими силами, находящимися в оппозиции, и бороться за справедливость, а иногда советует объединиться с тоталитарными и авторитарными пуштунскими политиками. Эта игра очень вредит движению за справедливость в Афганистане и препятствует формированию сильного оппозиционного движения на севере.
Турция, кажется, понимает, что узбеки в Афганистане не претендуют на политическую власть, но их “больших претензий” вместе с могущественными таджикскими и хазарейскими партиями будет достаточно, чтобы дать узбекам их справедливую долю власти, будь то в пуштунском правительстве или в непуштунском движении за справедливость.
Иными словами, Турция черпает вдохновение из концепции «лучше, но и не лучше» о роли узбеков в афганской политике. Укрепить и защитить узбеков и поставить их в ряды борьбы сильных политических течений севера за справедливость и таким образом возвысить узбеков в афганском правительстве и политике - это хорошо, а если нет, то появляется другая возможность - получать льготы от правительства, и в любом случае правительство будет готово дать узбекам долю, которая будет соизмерима с их ролью и численностью.
Турция знает, что пуштуны не видят в узбеках реальной и серьезной угрозы. На самом деле основная борьба за власть в Афганистане идет между таджиками и пуштунами. Узбеки и хазарейцы по отдельности не представляют угрозы для пуштунов. Они становятся опасными для пуштунов, когда объединяются с таджиками. Турки хорошо осведомлены об этих проблемах и в последние десятилетия строят свои игры на этом понимании. Они формируют коалицию узбекских, таджикских и хазарейских партий, а затем связываются с пуштунами и просят долю для узбеков Афганистана и для себя. Если пуштуны дали долю - а они дали немало - прекрасно, а если нет, то Турция пытается укрепить северный альянс против пуштунских властей.
Как уже отмечалось, объединение таджикской, узбекской и хазарейской партий является средством их спасения от программы истребления и репрессий, которую последовательно проводят пуштунские правители на протяжении последних ста лет. Однако вмешательство внешнего фактора ослабило и разрушило единство непуштунских народов и партий Севера, вызвало потерю доверия между ними, и это является для них самым большим ударом. Если этим силам будет позволено объединиться перед лицом внутренней угрозы, направленной против их народов, и постоянно работать над сохранением единства, свиток тирании, монополии и пуштунского фашизма, ныне переплетающийся с национальным и международным терроризмом, будет запутан.
Интересно отметить, что когда четыре года назад в Турции была сформирована Коалиция спасения Афганистана, она говорила о подъеме ИГИЛ и других террористических групп на севере как о серьезной угрозе, заявляя, что если местные силы на севере не объединятся, Северный Афганистан станет зоной боевых действий и будет представлять серьезную угрозу для Центральной Азии. Сейчас эта угроза стала более серьезной, чем раньше, учитывая, что талибы потеряли контроль над страной как союзник и пособник ИГИЛ, и эта угроза фактически направлена в большей степени на страны Центральной Азии.
Поэтому можно сказать, что если страны Центральной Азии действительно озабочены своей коллективной безопасностью, им следует дистанцироваться от талибов и предпринять серьезные практические шаги для поддержки северных сил. Тем самым они избавятся от того, что называется распространением угрозы терроризма на Среднюю Азию. Это делается путем укрепления Национального фронта сопротивления и Высшего совета сопротивления за спасение Афганистана.
Конечно, для этого нужны серьезные и откровенные переговоры с Турцией, чтобы она воздержалась от опасных многосторонних игр, часть из которых планировалась в кабинетах НАТО, а другая часть претендует на дружбу с угнетенными народами Афганистана. На самом деле, если страны Центральной Азии не отрежут Турции руку в построении союзов на севере, опасность не будет легко устранена.
