Один из вражеских бойцов, одетый в гороховое платье, бежал впереди остальных. Я прицелился в него с большой осторожностью. К счастью, пуля попала в цель, и он упал. Другие, поняв, что им грозит опасность, тут же спрятались на своих местах.
Автор: Таха Панджшери, партизанский лагерь Пешгур (Панджшер), специально для "Сангар"
После того, как мы благополучно пережили первую атаку террористов, мы какое-то время прятались в собственных домах, но чаще всего в домах близких родственников и друзей. С каждым днем наше беспокойство росло больше, чем в предыдущий день. Один говорил, что враг вас обнаружил, а другой позвонил и говорил, что враг собирается вас арестовать. Короче говоря, мы были в панике и страхе каждую ночь и каждый день. Никому нельзя было доверять, пока несколько друзей и я не решили снова подняться безопасным путем в горы. Враг мог застать нас врасплох и мы попали бы в плен ни за что.
Мы поднялись на гору через район Ачамон, так как наши предыдущие лагеря были под контролем врага. Можно было снова разбить лагерь на старых местах. Таких мест в Панджшере много. Ночью мы пытались найти то, что спрятали в прошлый раз. Хотя подавляющее большинство наших резервов попало в руки врага, часть из них нам все же удалось найти и вытащить из-под камней и грязи в более отдаленных местах и перетащить на себе в наш новый лагерь, расположенный на Хелнаве. Со временем наши запасы иссякли. Целый месяц употребляли горный зеленый чай с талханом (тутовым хлебом).
В это время заместитель командира (ныне командир) лагеря Пешгур в местности Хору вместе с бывшим начальником полиции участка Хору (район Хессае аввал, провинции Панджшер) Мухаммадшакиром находились в лагере командира Тураббаса в верхней части села Манджадар, в местности под названием Агеле Анбах. Через несколько дней он пришел в наш лагерь вместе с Шакиром. Так как еды у нас не было, она закончилась, несколько друзей решили съездить в деревню за припасами, чтобы хоть как-то прокормиться.
Я, Шакир и еще несколько ребят, всего человек 8, спустились в село. Когда мы изучили обстановку, то обнаружили, что противник перекрыл все пути сообщения от села до горы, а ночью устраивал засады на пути, откуда мы могли подвозить припасы. Мы пробыли в деревне несколько дней, когда с горы спустился Хаджи Мохаммад Катеъ, один из командиров групп лагеря. Через несколько дней местные шпионы и предатели узнали о нашем присутствии в селе и доложили талибам. Противник начал разрабатывать план нашего задержания. Над нами сгущались тучи. Опять же, без еды и прочего необходимого, каждый из нас поднялся на гору, взяв с собой только талхан. В этот раз мы столкнулись со многими проблемами, от еды до холода в горах.
Согласно древней традиции, жители Хору, приготовились к очистке канала Ходжаи Калон. Как раз в начале месяца сунбула 1401 года (август 2022 года) в субботу или воскресенье местные жители пришли на гору, чтобы очистить канал, как и в предыдущие годы. Но в этом году “милае джуй» (гулянье в честь очистки канала) было не таким, как прежде (в прошлом “милае джуй” ничем не отличалось от милае Навруз (праздники Навруза). Талибы поначалу никого не пускали. Даже после того, как дали разрешение на очистку канала, строго ограничили количество людей. Больше определенного количества никого не пускали. При этом по обеим сторонам канала, сами обеспечивали безопасность. И это было для того, чтобы ни один из бойцов сопротивления не примкнул бы к местному населению или эти люди не присоединились бы к сопротивлению. Мы узнали о ситуации, поговорив с Хаджи Идимухаммад Тариком, командиром лагеря Пешгур. Хаджи Сахиб Тарик сказал, что вы должны знать, что завтра день очистки канала, будьте бдительны, примите меры. Он сказал: "Талибан всегда использует мирных жителей в качестве щитов. Не дай Бог, чтобы, используя их, они пришли к вашему лагерю, который находится в конце канала, и нашли его".
За день до того, как люди пришли чистить канал, мы закопали наше лагерное снаряжение, такое как ковры, палатки и кое-какую утварь, под грудой камней и грязи. Если враг пришел, он не должен был видеть никаких следов.
Днем мы находились в палатке лагера, а ночью спали вне ее - среди скал и кустов. После утренней молитвы мы начали собирать лагерные вещи. Было 7 часов утра, когда мы закончили работу и решили спрятаться за канал на расстоянии около двух километров между скалами. План состоял в том, что когда люди закончат свою работу и уйдут, мы вернемся и восстановим лагерь.
Таким образом, командир Шахназар вместе с Шакиром и Абдулмаджидом прибыл к месту, где мы заночевали. В это время я и заместитель командира лагеря Пешгур Гулам Дастагир Набизаде и еще один человек по имени Садруддин стояли на небольшой возвышенности и наблюдали за обстановкой. Местные жители приезжали группами из сел.
Мы были в конце канала и смотрели в бинокль. Неожиданно среди местных жителей мы обнаружили вооруженных талибов. Они двигались с очень большой скоростью и были уже метрах в 300 под нами. Командир Дастагир сказал, что противник поднимается под прикрытием мирных жителей, и мы с вами должны отступить. Он сказал: «Они не должны нас видеть, если увидят, начнется драка. Мирные жители могут погибнуть».
В спешке мы подошли к командирам Шакиру и Шахназару. Как только мы прибыли, противник достиг нашего лагеря. Ради мирных жителей мы приложили последние усилия, чтобы не ввязываться в драку с талибами. Мы просто наблюдали за ними. Но талибы приближались к тому месту, где мы находились. У нас не было другого выбора, кроме как сражаться, и Абдулмаджид первым открыл огонь по противнику.
Итак, наш бой начался в 10 часов утра. Противник находился в лучшем положении. Позади нас был непроходимый перевал. Мы были вынуждены сопротивляться. Мы не дали противнику сделать ни шагу вперед с той позиции, в которой он находился. Момент за моментом вспомогательные силы противника увеличивались один за другим. Против нас шестерых было почти 300 вражеских войск. Бог дал нам такие силы и способности, что 300 террористов не могли сделать шаг вперед.
Был тяжелый бой. Противник использовал множество видов оружия. Мы, не имевшие никакого другого оружия, кроме автомата Калашникова и пятизарядного карабина, не оставляли атаки врага без ответа. В ожесточенных стычках получил поверхностное ранение заместитель командира лагеря Дастагир. Как раз в это время, за исключением Абдулмаджида и Садруддина, находившихся над нами, остальные заняли позицию за большой скалой. Установив наше точное положение, противник образовал большое кольцо окружения, чтобы взять нас в плен. Она полностью блокировала наши три фланга. У нас был только один путь - непроходимый перевал позади. Одним словом, наш бой должен был продолжаться до наступления темноты, что и произошло, потому что у нас не было другого выхода, кроме как выйти из окружения противника во мраке ночи.
При этом огонь противника по нам настолько усилился, что по нам было выпущено более тысячи пуль из тяжелого оружия, причем помимо ПК, автоматов Калашникова и американского оружия применялись еще и РПГ, которых, к счастью, ни у кого не было. нас ранило несколько его выстрелов.
Моя огневая позиция находилась с левой стороны скалы, и я должен был не дать противнику продвинуться туда. На мгновение я понял, что несколько сил противника, находящихся примерно в 600 метрах от меня, пытаются обойти мою огневую позицию и атаковать сзади. Я приказал остальным товарищам удерживать правый фланг, а сам полностью сосредоточился на левом. Один из вражеских бойцов, одетый в гороховое платье, бежал впереди остальных. Я прицелился в него с большой осторожностью. К счастью, пуля попала в цель, и он упал. Другие, поняв, что им грозит опасность, тут же спрятались на свои места. До наступления темноты, когда мы могли покинуть поле боя, я не давал им продвинуться ни на шаг вперед.
Когда стемнело, мы приняли коллективное решение и стали по одному отступать. Остальные ушли, а я вышел последним. По пути в темноте я наткнулся на заместителя командира лагеря Дастагира, который ушел за несколько мгновений до меня. В этот момент огонь противника стал настолько интенсивным, что даже мы не могли сделать шаг вперед. Я попросил заместителя командира спрятаться за камни, потому что план противника состоял в том, чтобы захватить наши прежние позиции, и мы должны стоять на месте, пока огонь не стихнет. Мы так и сделали, и огонь противника немного уменьшился. Мы снова продолжили путь. Мы торопливо продвигались по трудному перевалу, и противник иногда открывал огонь по тому же пути, по которому мы шли.
Обойдя большие камни, мы вышли в безопасное место. В это время противник занял наши прежние позиции. Талибы громко кричали, что вы окружены, сдавайтесь. Они и не подозревали, что партизаны давно покинули это место, и никого там не было.
Через трудные и опасные горы мы достигли места, которое было далеко от нашей боевой позиции. Было ровно два часа ночи, мы были в пути, и вдруг в воздухе появился большой свет. Мы смотрели в небо, как с воздуха на нашу боевую позицию была брошена сигнальная ракета. Как только он погас, мы услышали звук минометов, которые обстреляли нашу прежнюю позицию и путь, по которому мы ушли. Это было сделано противником из-за его потерь в этой войне. В десятичасовом бою было уничтожено 12 террористов, наши партизаны не пострадали.
Так как мы были далеко, нас уже не интересовало, что они бомбили, и мы знали, что другие партизаны тоже ушли с поля боя раньше нас.
Так что при талибах "милае джуй" превратилось в "кровавое гулянье"...
Мы решили отправиться в лагерь командира Тураббаса на склоне горы Хушкагашт. Наконец, было 8 часов утра, когда мы прибыли туда и пробыли там месяц. За этот месяц мы дважды помогали нашим партизанам в боях в лагере Шаба...
Сопротивление продолжается в Гиндукуше. Да здравствует Сопротивление!
29 ноября, 2022, Панджшер.
