Американцам снова удалось обмануть Афганистан и весь мир мифами о «межталибских противоречиях».
Автор: Абдунасир Нурзад, исследователь по вопросам безопасности и геополитики, специально для “Сангар”
Игра США с Талибаном показывает свое истинное лицо. Наше понимание анализа ситуации в постамериканском Афганистане было неверным по двум причинам: во-первых, мы были слишком оптимистичны в своей оценке намерений и целей США и международного сообщества, которое следует указам Вашингтона по важнейшим мировым вопросам. Во-вторых, мы были несколько поверхностны в своем понимании того, что Талибан разделен на две части: одна преследует региональные интересы, а другая — трансрегиональные интересы, и что конфликт между ними — между регионом и трансрегионом.
Теперь, когда раскрыта основная сторона деструктивной политики безопасности США и их союзников в Афганистане, можно сделать вывод, что Талибан полностью служил интересам США и что наше заблуждение о наличии противоречий между ними было обманчивым и вводящим в заблуждение восприятием. В результате возникло ошибочное мнение, что мы ждали три с половиной года не только изменения ситуации в Афганистане под влиянием внешних факторов, но и внутренних потрясений среди Талибана, чтобы освободить Афганистан от зла этой окаменевшей группировки. Чего мы не поняли правильно, так это того, что у Талибана есть свой босс или хозяин. Позволит ли хозяин, который вкладывался в эту жестокую и террористическую группировку годами, чтобы все его инвестиции в этот стратегический актив были потрачены впустую? Если бы мы нашли этот ответ заранее, мы могли бы немного ошибиться в сегодняшнем анализе ситуации.
Мы также были глубоко сбиты с толку непониманием аналитических факторов, которые могли показаться простыми при анализе текущей ситуации, и это восприятие привело к редукционистскому и упрощенному анализу, который был намеренно внедрен в наши умы противником посредством комбинированной и психологической войны.
Теперь, когда свет пролился на отношения Талибана и США, а также на мощное разведывательное и авантюристское присутствие партнеров Вашингтона в Афганистане при Талибане, мы должны понять свои ошибки и отнестись к этому вопросу серьезно.
Во-первых, мы не должны ожидать, что США и Запад поддержат нас в борьбе с Талибаном. Во-вторых, мы должны очень критически взглянуть на роль региона в будущем развитии Афганистана. Так же, как мы совершили стратегические ошибки из-за заблуждений и иллюзий относительно США во время их 20-летнего присутствия в Афганистане, мы забыли о регионе в целом и вообразили, что США навсегда останутся нашим сторонником и помогут нам сохранить наши места, наши позиции и богатства, которые упали с неба.
Теперь, когда нас не поддерживают американцы и мы не у власти, регион имеет полное право быть к нам таким равнодушным. Давайте спросим себя, сколько раз в год мы ходили в посольства США, Великобритании и ЕС и принимали их приглашения в качестве одолжения нам, и сколько раз и как мы принимали приглашения от посольств наших соседних стран?
В любом случае, мы говорим, что феномен Талибана не может быть отделен от интересов безопасности великих держав. Талибы с их необычной интерпретацией религии, а также этническими и языковыми ограничениями стали довольно репрессивной, авторитарной и нетерпимой силой во внутреннем пространстве. Они должны стать политической силой, которая служит спасительным рецептом для вывода Афганистана из его нынешней изоляции.
Однако недостатком нашего анализа последних трех лет было то, что мы больше смотрели на феномен Талибана, его политику и действия с точки зрения ценностей и норм, чем на принцип экзистенциальной и философской природы создания этой группы. Мы пришли к выводу, что международное сообщество должно распустить движение Талибан и, с учетом внутренних условий, заменить его более открытой и умеренной альтернативой.
Но в принципе, почему это так, когда инструментальный взгляд держав на элементы Талибана был очень эгоистичным, карательным и оппортунистическим? Например, Китай смог использовать присутствие Талибана в своих интересах безопасности, политических и экономических интересах, а также в геополитических целях. В то время как Россия, Иран, Пакистан, Индия, Турция и арабские страны, а также страны Центральной Азии и Западного полушария, Европа и США также следовали тем же путем для обеспечения своих интересов. Однако такой элемент кажущейся простоты, который лежит в основе и природе разведывательных программ и планов, находящихся под влиянием геополитических интересов, не должен анализироваться столь явно, а его выводы превращаться в простой и спорный факт.
Теперь Талибан должен выбрать один вариант в узком пространстве, вызванном геополитическим соперничеством великих держав. Сложный и даже решающий выбор. Другими словами, наряду с повестками безопасности великих держав, группа может поддерживать себя как сплоченное образование, приверженное обязательствам и интересам великих держав, и оставаться идеологической группой, становясь неизбежным элементом в паутине этих соперничеств. Возможно ли это на практике? Предоставят ли хозяева Талибана группе выбор?
За последние три года Талибан неоднократно демонстрировал сильное желание укрепить свои связи с западными, региональными и трансрегиональными странами. Это желание не было внутренним выбором или выбором дорожной карты, выбранной группой, а скорее командой от Соединенных Штатов и их союзников, которые сыграли активную роль в подъеме группы к власти, проложив ей путь к тому, чтобы стать политической группой посредством мягкой политики и взаимодействия. Именно в этом контексте ведется активная пропаганда об изменении Талибана и принятии принципов понимания, толерантности, чтобы вывести группу из рамок военных и повстанческих движений и превратить ее в глобально приемлемую политическую группу.
У Талибана не только нет стратегического выбора в таких ситуациях, но они являются стратегическим инструментом, служащим интересам Соединенных Штатов. Таким образом, вопрос не в том, решит ли Талибан сделать выбор в пользу своих интересов, а в том, решат ли великие державы, такие как Соединенные Штаты, какую политику проводить в отношении конкретных сил и в какой момент времени. Вот почему Талибан был создан, пришел к власти и снова был отстранен от власти.
За двадцать лет присутствия Соединенных Штатов и их союзников они были возрождены, а позже были созданы все необходимые условия для осуществления их политической власти. Теперь Соединенные Штаты должны решить, как долго Талибан будет оставаться у власти и как он будет отстранен от власти. Конечно, нельзя игнорировать роль региональных стран в ремобилизации Талибана. Китай, Россия, Иран и каждый из них, в зависимости от уровня своего влияния на эту группу, использовали эту тактику для защиты своих жизненно важных интересов. Однако мощь и влияние этих региональных держав не идут ни в какое сравнение с влиянием и доминированием США над Талибаном. Талибан, учитывая, что это проект, имеет динамичную природу. Смена лиц, тактики и политики, лозунгов и целей — все крутится вокруг целей этих проектов, ради которых и была создана эта группа.
Теперь, если в посольстве США в Кабуле есть новости, то все это укладывается в рамки расчетов Вашингтона. Но дело не в том, что регион, особенно россияне, китайцы и иранцы, не знают об этой проблеме и новых шагах США в Афганистане. Нет, проблема в использовании тактики, которую используют видные игроки в афганском вопросе. Короче говоря, сохранение статус-кво в тактической политике региона заключается в том, чтобы не допустить распространения кризиса безопасности в Афганистане, вызванного иностранным вмешательством, за его пределы, а изменение статус-кво на основе дорожной карты дестабилизации — одна из ключевых целей трансрегиона по вовлечению региона во всеобъемлющий кризис безопасности, источником которого является Афганистан. Талибы играют роль пешки в этом конфликте и не имеют права выбора.
